Издание преемников А. П. Лопухина. Толковая Библия. Толкование на Евангелие от Матфея. Толкование нового завета феофилактом болгарским Кто обидит малых сих

Цель: Убедить церковь в существовании двух видов соблазнов.

Истоки соблазна...

Сегодня мы будем рассуждать над одним из мест Священного Писания, которое, на первый взгляд, не вызывает никаких трудностей.

Господь говорит простые и очевидные вещи:

Матф.18:6,7 «…а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской. Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит».

Давайте сразу определимся со значением слова «соблазн»:

СОБЛАЗНЯТЬ, соблазнить кого-либо чем-либо, склонять к чему-либо (более к плохому) приманкой, смущать, вовлекать, подущать, заманивать; подать повод или случай ко греховному падению, возбуждать поползновение или вожделение, совращать; вводить кого в соблазн, в искушение, искушать, прельщать;
Соблазн, что соблазняет, повод ко греху, прелесть, искушение, предмет вожделения.
Соблазнитель, соблазнительница, соблазняющий кого-либо; прельщатель, искуситель, совращатель, склонятель, заманщик, смутитель, вовлекатель. (Словарь Даля)

Понятно, что такое соблазн? Да?

И, возвращаясь к прочитанному отрывку из Евангелия от Матфея, ясно, что речь идёт о людях, которые толкают других людей ко греху.

И судьба таких людей незавидна – камень на шею и в море! И действовать против таких людей нужно предельно жёстко. Вы помните, что дальше идёт небольшой экскурс в хирургию, с отсеканием рук, ног и удаление глаз, как пример того, как радикально нужно отделять себя от соблазнов.

Давайте посмотрим теперь на значение в Писании греческого слова, которое переводится на русский, как соблазн:

Буквальное значение греческого слова «скандалон», которое переводится как соблазн - "колышек, поддерживающий дверцу ловушки". Более отвлеченно оно обозначает также "толчок", "удар". В основе понятия соблазн лежит представление о препятствии на пути, которое сбивает с толку, останавливает или приводит к падению.

Как видите, понимание соблазнителя резко отрицательное и отношение к нему вполне очевидно и не вызывает никаких трудностей, если бы не одно «но…»

КТО может быть соблазном?!

Впервые в Библии эта парадоксальная мысль появляется в книги пророка Исайи:

Ис.8:13-15 «Господа Саваофа - Его чтите свято, и Он - страх ваш, и Он - трепет ваш! И будет Он освящением (никто с этим спорить не будет, но вот дальше начинаются чудеса, вызывающие, у читающего это место впервые, невольный протест – читаем:) ….и камнем преткновения, и скалою соблазна для обоих домов Израиля, петлею и сетью для жителей Иерусалима. И многие из них преткнутся и упадут, и разобьются, и запутаются в сети, и будут уловлены».

Господь Саваоф говорит о Себе через пророка, что Он Сам может быть соблазном, и камнем преткновения, и петлёй, и сетью для Своего народа (ну, или для некоторых из Его народа!)

Так что же это получается? Бог лично толкает некоторых из людей ко греху?
Быть этого не может!

Но всё-таки давайте разберёмся, что скрывается за этими загадочными словами?

И ключом к пониманию этого будет одно слово из 8-мой главы Исайи, которое мы только что прочли:

Это слово – камень! (помните? «камень преткновения и скала соблазна!) И в связи с этим два места Писания:

Ис.28:16 «Посему так говорит Господь Бог: вот, Я полагаю в основание на Сионе камень, камень испытанный, краеугольный, драгоценный, крепко утвержденный: верующий в него не постыдится».
Пс.117:22,23 «Камень, который отвергли строители, соделался главою угла: это - от Господа, и есть дивно в очах наших».

А теперь посмотрим, может ли стать «камень испытанный, краеугольный, драгоценный и крепко утверждённый» – камнем преткновения и скалой соблазна?

Ответ мы находим в том же 16-ом стихе 28-ой главы Исайи: Только для верующего – он драгоценен, поскольку через веру в него человек получает спасение!

Гал.3:26 «Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса»;

А вот для неверующего в него, он становится тем самым камнем, который толкает его к осуждению.

Иоан.3:18 «Верующий в Него не судится, а неверующий уже осужден, потому что не уверовал во имя Единородного Сына Божия».

Надеюсь, мне не нужно убеждать церковь, что краеугольный камень и Мессия – одно и то же. Мы исследовали это неоднократно.

И поскольку Бог справедлив и никого не осуждает без вины, то понятно, что осуждённый согрешил – отказался поверить в мессианство Иисуса из Назарета, а следовательно, не имеет части в Его искупительной жертвы и остаётся во грехах своих непрощённым.

Таким образом, благодаря камню преткновения, становится явным грех не поверившего в Него человека.

А теперь обратимся к 117 псалму, в котором мы найдём ответ на вопрос, почему Сам Бог может стать соблазном для человека?

Всё дело в том, что ключевое, центральное место, которое занимает Слово Божье, Истина Божья, Сын Божий, Агнец Закланный – который по сути одна и та же личность, Иисус Христос из Назарета, в Божьем плане спасения людей было не принято Его народом.

Израиль не согласился принять своего Мессию – «строители отвергли» предложенный им Самим Богом центральный, краеугольный камень для строительства Своего Царства.

И таким образом, этот камень сработал, как камень соблазна для них – ловушка захлопнулась, избранный народ остался во своих грехах виновным в неприятии Самого Бога, как своего Спасителя!!!

Бог, как соблазн, сегодня

Ну, хорошо! Это было 2000 лет тому назад. А сейчас, сегодня, может ли Иисус Христос быть камнем преткновения и скалою соблазна, петлёю и сетью для людей?
Для того, чтобы понять это вернёмся на 2700 лет тому назад, во времена пророка Исайи и прочтём из 28-ой главы его Книги ещё один стих (мы уже читали оттуда стих 16-ый):

Ис.28:13 «И стало у них словом Господа: заповедь на заповедь, заповедь на заповедь, правило на правило, правило на правило, тут немного, там немного, - так что они пойдут, и упадут навзничь, и разобьются, и попадут в сеть и будут уловлены».

Вывод очевиден – для добавляющих к Слову Божьему свои домыслы, для убавляющих из Слова Божьего Его заповеди, для искажающих Слово Божие для собственной выгоды – Бог всегда будет камнем преткновения и скалою соблазна.
Однако Он – не тот камень, который толкает человека ко греху, а тот, который ставит клеймо на этом человеке: Грешник!
И определяет их дальнейший путь, как написано: «…пойдут, и упадут навзничь, и разобьются, и попадут в сеть и будут уловлены»
И место для уловленных уже готово – «тьма внешняя»!

Есть ли сегодня любители подстраивать Писание «под себя»?! Да сколько угодно!

И совсем не обязательно это - крупные теологические деятели, пасторы, руководители христианских и псевдо-христианских движений и деноминаций, которые на виду!

Многие из нас тихонечко толкуют Слово Божье, для оправдания своих слабостей и грехов, не задумываясь о том, что говорил Иисус в предупреждение нам:

«Всякий, кто упадет на тот камень, разобьется, а на кого он упадет, того раздавит». Лук.20:18

Речь идёт о том же самом камне! А потому – будем осторожны в обращении с ним!

"Наш" бог, придуманный нами для нашего удобства - всегда будет только соблазном...

Но существует менее страшный соблазн, хотя тоже достаточно неприятный, причиной которого выступает как бы Бог. Этот вид соблазна хорошо показан в Евангелии от Матфея, в 26-ой главе:

Матф.26:31-35 «Тогда говорит им Иисус: все вы соблазнитесь о Мне в эту ночь, ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы стада; по воскресении же Моем предварю вас в Галилее.

Петр сказал Ему в ответ: если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь.

Иисус сказал ему: истинно говорю тебе, что в эту ночь, прежде нежели пропоет петух, трижды отречешься от Меня.

Говорит Ему Петр: хотя бы надлежало мне и умереть с Тобою, не отрекусь от Тебя.

Подобное говорили и все ученики.»

Произошло то, о чём неоднократно говорил ученикам Иисус – он был схвачен иудеями.

Почему же это поведение Спасителя послужило соблазном для учеников? (помните – они соблазнились о Нём!)
Они видели Его оживляющего людей, исцеляющего прокажённых, дающего зрение слепым, усмиряющим бурю…

И перефразируя известные из вот этого места Писания, стова иудеев:

Иоан.11:37 «А некоторые из них сказали: не мог ли Сей, отверзший очи слепому, сделать, чтобы и этот не умер?»

Не мог ли Сей, делавший все эти чудеса, не допустить, чтобы Его схватили?!

Ну, конечно, мог! Только вот это было бы уже осуществление не Божьего плана, а человеческого!

А почему я сказал, что впадение в такой соблазн, менее страшный?

Помните: обвиняя учеников в будущей трусости, Иисус тем не менее говорит им после этого совершенно спокойно, что после воскресения своего Он встретится с ними в Галилее…

Мы, время от времени, тоже как бы в ужасе отшатываемся от Бога, когда осуществление Его планов в нашей жизни не совпадает с нашими представлениями о том, как всё в этой самой жизни должно происходить:

Мы хотим Ему служить, а Он нас держит на галёрке церкви.
Мы не хотим служить, а Он берёт нас за ухо и ставит на служение.
Мы рассчитываем жить тихо и спокойно в своей семье, а Он забирает от нас «утеху очей наших» и заставляет идти по жизни в одиночку…
Мы хотим жить в достатке, а Он нас держит на голодном пайке…

И в этих случаях очень важно, даже убежав на какое-то время от Бога, всё-таки придти к Нему на место назначенной встречи в Галилею, подчинится Его воле, сделать для Него то, что Он хочет от нас...
Просто потому, что для нас это – самое лучшее!

Таким образом, Бог может служить соблазном для человека в двух случаях:

Когда человек не принимает истину Божью и не верит ей и тогда Господь ставит на нём печать – Грешник!
И во втором случае, когда человек не принимает планов Божьих для себя и пытается бежать от них. В этом случае Бог даёт ему шанс покаяться и вновь прийти к Нему (как, например, Ионе).

Соблазн - от человека для человека

А теперь давайте вернёмся к тому виду соблазна, за который полагается мельничный жёрнов на шею. К классическому соблазну, когда человек толкает другого человека ко греху.

И тут есть две неприятности:

Первая, когда нас пытаются соблазнить и толкнуть на путь греха.
И вторая, когда мы вольно или невольно становимся соблазнителями, толкая других людей ко греху.

Рассмотрим первый вариант: мы становимся объектом атаки!

Нас намеренно или без задней мысли пытается толкнуть ко греху другой человек.

При этом, он может действовать как вполне сознательно (если это человек не знающий и не боящийся Бога), или же невольно, неосознанно своим поведением провоцируя нас к совершению греховного поступка.

Ну, например, зная, что я христианин, мой сосед всячески пытается привлечь меня к праздничным застольям, упирая на знаменитую фразу: Ты меня уважаешь?
Или же тоже классический случай: допустим, я женатый человек, прекрасная молодая жена, а возле меня начинает крутиться хорошенькая девушка, вынашивая свои коварные матримониальные планы и делая почти невинные, но тем не менее совершенно определённо направленные поступки – в конце которых неглупый человек ясно видит прелюбодеяние, разрушение семьи, отлучение от церкви и места преисподние!!!
Что делать в этом случае?
Способ один: спокойно, но твёрдо говорить – нет!

Будем помнить слова Бога к Каину: «…у дверей грех лежит, он влечёт тебя к себе, но ты господствуй над ним!».

Есть ещё одно место Писания:

Иак.4:7 «… противостаньте диаволу, и убежит от вас».

Давайте прочтём этот стих немного по другому, используя прямое значение слова «дьявол»: «Противостаньте противнику и убежит от вас!»

Ни у кого нет сомнения, что человек, пытающийся толкнуть христианина ко греху – есть его противник? А потому это прочтение – вполне можно признать верным!

Не позволяйте другому человеку управлять собой, толкая ко греху! Поскольку за свои грехи мы будем отвечать лично, то и принимать решение: делать или не делать то или иное, нужно лично!

Ну, и конечно, по возможности нужно пытаться образумить того человека, который служит нам соблазном, рассказывая ему про мельничные жернова и глубокое море.

Второй вариант, когда мы становимся соблазном для своего ближнего...

Значительно хуже, хотя бы потому, что море с жерновами в этом случае светит уже нам самим.

Главная опасность этого случая в том, что подающий соблазн брату своему, в большинстве случаев не замечает сути того, что он делает.

…или потому, что это соответствует его характеру и образу его жизни (проще говоря, он – халдей!);
… или потому, что он не задумывается над тем, что его слова или дела могут послужить соблазном для брата или сестры…

В этом случае главное для благополучного завершения такой ситуации: спокойно, без истерик, встретить обличающий слова стороннего наблюдателя, которому со стороны намного виднее, что с нами происходит.

Ну, например: навязчивые утверждения о том, что всякий христианин, поскольку он сын или дочь Владыки и Создателя вселенной, должны быть богаты, здоровы и счастливы – являются соблазном для многих пришедших к Богу.
Поскольку из реальной жизни они видят совершенно обратное этим завиральным высказываниям!
И очень многих людей это оттолкнуло от Бога и от церкви.
А когда такому записному оптимисту-соблазнителю говоришь, что он лжёт, он начинает вопить, что я не верю во всемогущество Бога!
А я не верю лжи, которую выдают за Слово Божье!

А теперь несколько слов о механизме действия всякого соблазна.

Разобравшись в этом, нам будет намного легче определить наличие соблазна в делах или словах наших и вовремя оказать противодействие ему.

Для понимания механизма соблазна обратимся ещё раз к образу камня, с которого мы начали наше размышление. Писание сравнивает Иисуса Христа с краеугольным, драгоценным, испытанным и крепко утверждённым камнем. И в то же время камнем, который в некоторых случаях и для некоторых людей может стать камнем преткновения и скалой соблазна…

А теперь вспомним ещё одно место Писания:

Исх.20:25 «…если же будешь делать Мне жертвенник из камней, то не сооружай его из тесаных, ибо, как скоро наложишь на них тесло твое, то осквернишь их»

К чему это я прочитал? Камни для жертвенника должны быть природные целые, созданные Богом без участия человека.
Как скоро человек пытается изменить его форму «улучшив» её – он становится негодным для жертвенника - осквернёнными!!!

Здесь – образ!
Мы знаем, что очень часто идолов разных земных божков высекали из камня. Таким образом, камень, изменённый человеческим резцом, выдавался за бога.

У большинства соблазнов есть подобие этому идолу: к Божьим принципам прикладывается резец человеческой хитрости и грех выдаётся за добродетель. И это суть действия соблазнов!

Прелюбодеяние или половые извращения выдаются за любовь.
Воровство и грабёж выдаётся за заботу о достатке собственной семьи.
Пьянство выдаётся за проявление уважения к собутыльникам.
Введение в христианство банды посредников между человеком и Богом выдаётся за желание сделать Бога более понятным или более святым.

А обобщить это можно одной фразой: ради достижения высоких целей годятся мерзкие, грешные пути к этим высоким целям!!!
Нет! Не годятся! Чистота пути к цели также важна, как и чистота самой цели!!!

Недаром сам Христос говорил о Себе – Я есть путь!

А потому, если, показывая нам издали высокие цели, нам говорят, что для их достижения нужно поступится Божьими Истинами, праведностью, чистотой – да будет анафема!

Это предложить может только человек, чей мельничный жернов уже лежит на берегу моря и его дожидается!

Заключение.

Итак, сегодня мы рассуждали о соблазнах. О необычном случае, когда сам Бог может служить соблазном для человека:

Когда человек не принимает истину Божью и не верит ей.
И, когда человек не принимает планов Божьих для себя и пытается бежать от них.

А также мы рассуждали о том, что делать, если мы сами становимся соблазном для своих ближних.
Или наши ближние становятся соблазном для нас.

А правильное отношение к соблазнам заключается в словах апостола Павла из…

1Кор.10:31-33 «… что делаете, все делайте в славу Божию.

Не подавайте соблазна ни Иудеям, ни Еллинам, ни церкви Божией, так, как и я угождаю всем во всем, ища не своей пользы, но [пользы] многих, чтобы они спаслись».

Аминь

Проповедник: брат А.

4. О СМИРЕНИИ (18:1-6) (МАР. 9:33-37; ЛУК. 9:46-48)

Матф. 18:1-6 . Во время их пребывания в Капернауме ученики задали Иисусу вопрос, который несомненно не раз уже обсуждали между собою: Кто больше в Царстве Небесном? Мысли их все еще были направлены на некое могучее земное царство, в котором они будут занимать высокие посты. В ответ Иисус, подозвав дитя, поставил его посреди них (по закону ребенок не имел в обществе никаких прав).

Затем Он сказал ученикам, что им нужно переменить образ мышления (по-русски: если не обратитесь и уподобиться детям, которые не мечтают о власти и о том, чтобы возвышаться над другими. Ибо положение в Царстве определяется не великими делами и высокими словами, а смирением духа, столь присущим детям.

Итак, ученики были озабочены не тем, чем следовало. Не о положении своем в будущем Царстве надо было думать им, а о том, как лучше служить Господу. Служение же это в первую очередь должно было быть направлено на людей, и Иисус указал на это словами: кто примет (в значении "отнесется с любовью") одно такое дитя во имя Мое, тот Меня принимает. Мысль эта подчеркивается строгим предостережением относительно соблазна.

А кто соблазнит (в англ. тексте - "толкнет к согрешению") одного из малых сих, верующих в Меня… (Да, малые дети способны верить в Иисуса!). (Тут дитя, "поставленное посреди учеников", служит Господу и прообразом взрослого человека, уверовавшего в Него, но духовно неопытного. Тому, кто толкнет такого человека на путь соблазна, лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской, говорит Господь. - Ред.)

5. НАСТАВЛЕНИЕ ОТНОСИТЕЛЬНО СОБЛАЗНОВ (18:7-14)

Матф. 18:7-11 (Мар. 9:43-48). Иисус продолжает развивать тему соблазнов, "приходящих в мир". Источником их служат люди, которых немало было и в дни Христа. Он напоминает, что таковым не избежать страшного суда Божия (дважды повторенное Им "горе" в Матф. 18:7; "огонь вечный" - в стихе 8; "геенну огненную" - в стихе 9; сравните 6:22) - за то, что не пожелали противостать соблазнам, губившим их самих, а через них - и других людей.

Иисус, естественно, не призывал к членовредительству: "отсекать себе руки или ноги" или "вырывать глаза" (сравните 5:29-30). Тем более, что и поступивший так не избавился бы от источника греха, которым является сердце (15:18-19). (Приведенный Им образ, возможно, отражал ту Его мысль, что иным людям порочные их привычки и склонности так же дороги, как рука или нога. - Ред.) Для того, чтобы перестать "соблазняться" и соблазнять, человек часто нуждается в радикальной внутренней перемене.

Далее Иисус напомнил ученикам о ценности в очах Господних малых сих (сравните 18:6,14), т. е. детей (маленьких в физическом смысле) и взрослых, которые "малы духовно". Относиться к ним с пренебрежением - грех перед Богом, Который поручил заботиться о них особой группе ангелов (Ангелы их); эти Ангелы находятся в постоянном контакте с Отцом Небесным (сравните Пс. 90:11; Деян. 12:15). стих 11 в некоторых греческих манускриптах отсутствует; его иногда считают позднейшим заимствованием из Лук. 19:10.

Матф. 18:12-14 . В подтверждение мысли о том, что "малые сии" представляют особую ценность для Бога, Иисус привел ученикам в пример человека, имеющего сто овец, который вдруг обнаружил, что одна из них потерялась. Разве он не оставит… девяносто девять в горах и не пойдет… искать одну заблудившуюся? Подобным же образом поступает и Отец Небесный по отношению к малым сим (сравните стих 6, 10), не желая, чтобы кто-то из них погиб. Вот почему надо всячески остерегаться, чтобы не сеять соблазны.

6. О НЕОБХОДИМОСТИ СОГЛАСИЯ В СРЕДЕ ВЕРУЮЩИХ (18:15-20) (ЛУК. 17:3)

Матф. 18:15-20 . От темы соблазнов Господь логически переходит к тому, как надо поступать, если кто-то все-таки впадет в согрешение. Если брат согрешит против брата, им двоим следует обсудить случившееся. Если возникшую проблему удастся разрешить, то на этом все должно и окончиться. Однако, если согрешивший станет упорствовать (не послушает), то для беседы с ним надо привлечь других, чтобы свидетелей разговора было двое или трое. Это соответствовало ветхозаветным установлениям (Втор. 19:15).

Если и теперь согрешивший откажется признать свою вину, то дело должно быть представлено на рассмотрение всей церкви; если Господь употребил в этом месте слово "собрание", то ученики скорее всего подумали, что Он подразумевает "представление дела" собранию иудеев (возможно, в синагоге). После возникновения Церкви слова эти должны были приобрести для них расширительное значение.

Согрешивший, который и в этом случае не признал бы своей вины, должен был стать для них, как посторонний; отныне они обретали право относиться к нему, как к язычнику и мытарю.

Ответственность за согласованные совместные действия возлагалась Господом на всю группу апостолов, чьи решения и поступки будут направляться свыше. Иисус повторяет слова, сказанные Им в 16:19 Петру. Далее Он говорит о необходимости совместных молитв, напоминая ученикам, что там, где их двое или трое соберется во имя Его, Он будет посреди них, и что если двое из вас согласятся на земле просить о всяком деле, то, чего бы ни попросили, будет им от Отца Моего Небесного.

7. О НЕОБХОДИМОСТИ ПРОЩАТЬ (18:21-35)

Матф. 18:21-22 . Тогда Петр приступил к Нему и спросил: Господи! сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? до семи ли раз? Апостол проявил в данном случае великодушие, поскольку раввины учили, что обидчику следует прощать не более трех раз. Ответ Иисуса: не говорю тебе: "до семи", но до седмижды семидесяти раз, т. е. до 490 раз, подразумевает, что в готовности прощать пределов быть не должно. Мысль эту Он иллюстрирует притчей.

Матф. 18:23-35 . Иисус рассказал ученикам о царе (он уподобляется Царству Небесному в том смысле, что речь тут пойдет о сфере отношений верующих между собой и с Богом - от ред.), который захотел сосчитаться с рабами своими. Один из них был должен ему огромную сумму денег - 10000 талантов. В наше время эта сумма составила бы многие миллионы рублей, поскольку талант как денежная единица был эквивалентен примерно 25-30 кг. золота. А как раб тот не имел чем заплатить, то государь приказал продать его, и жену его, и детей, и все, что он имел, и заплатить. Раб взмолился, чтобы господин повременил со взысканием долга, пообещав ему все заплатить позднее. Государь, умилосердившись над рабом тем, отпустил его и долг простил; ему.

Вскоре после этого прощенный раб нашел своего должника, который должен был ему несравненно меньшую сумму: всего 100 динариев. (Динарий был серебрянной римской монетой, стоимостью 10-20 копеек, и составлял среднюю дневную плату рабочего.) Заимодавец потребовал однако немедленно уплатить причитавшуюся ему сумму, не проявив при этом никакого милосердия.

Более того, он пошел и посадил своего должника в темницу, пока не отдаст долга. Товарищи его, свидетели происшедшего, очень огорчились и, придя к государю, рассказали ему обо всем. Тогда государь велел вернуть к себе раба, не оказавшего милости товарищу, хотя сам был удостоен куда большей милости от своего господина, и бросил его в темницу.

Этой притчей Господь хотел сказать, что прощать нужно "в той же пропорции", в какой прощены мы сами. Злому рабу был прощен весь его долг, и он, в свою очередь, должен был все простить своему должнику. Дитя Божие, по вере во Христа Иисуса, получает прощение всех своих грехов. А, значит, и брата, который согрешит против него, следует ему прощать от сердца, сколько бы раз тот ни согрешал (сравните Еф. 4:32).

Вопрос . Поскольку Господь наш Иисус Христос говорит: «а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской» ; что значит соблазнять? Или как остеречься сего, чтобы не пало на нас столь страшное осуждение?

Ответ . Соблазняет, кто преступает закон словом или делом и другого вводит в беззаконие, как змий Еву и Ева Адама; или кто препятствует исполнять волю Божию, как Петр Господу, сказав: «будь милостив к Себе, Господи! да не будет этого с Тобою!» – за что и услышал: «отойди от Меня, сатана! Ты Мне соблазн! Потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое» (Мф.16, 22–23) ; или кто настраивает мысль немощного к чему-либо запрещенному, по написанному апостолом, который сказал: «Ибо если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное?» – и присовокупляет к сему: «И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы, не соблазнить брата моего» (1Кор. 8, 10, 13) . Соблазн же бывает от многих причин. Ибо соблазн или происходит по вине соблазняющего, или случается самому соблазняемому быть виною соблазна; и в них опять бывает сие различно, иногда по злонравию, а иногда по неопытности или того, или другого; бывает и то, что при правом преподавании слова делается более видимым злонравие соблазняющихся. Подобно этому и в делах, ибо соблазняемый соблазняется, когда кто или исполняет заповедь Божию, или без опасения пользуется тем, что в его воле. Поэтому когда люди претыкаются о что-нибудь сделанное или сказанное по заповеди и соблазняются этим, как, по свидетельству Евангелия, некоторые соблазнялись тем, что Господь делал и говорил по воле Отца, тогда надобно припомнить ответ о таковых Господа, когда, «ученики Его, приступив, сказали Ему: знаешь ли, что фарисеи, услышав слово сие, соблазнились?» И он отвечал им: «всякое растение, которое не Отец Мой Небесный насадил, искоренится; оставьте их: они – слепые вожди слепых; а если слепой ведет слепого, то оба упадут в яму» (Мф.15, 12–14) . И много подобного сему можно найти и в Евангелиях, и у Апостола. Когда же претыкается кто или соблазняется тем, что в нашей воле, тогда должно привести себе на память слова Господа, сказавшего Петру: «итак сыны свободны; но, чтобы нам не соблазнить их, пойди на море, брось уду, и первую рыбу, которая попадется, возьми, и, открыв у ней рот, найдешь статир; возьми его и отдай им за Меня и за себя» (Мф.17, 26–27) ; и также написанное апостолом коринфянам, где он говорит: «не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» (1Кор. 8, 13) ; и еще: «Лучше не есть мяса, не пить вина и не делать ничего такого, отчего брат твой претыкается, или соблазняется, или изнемогает» (Рим. 14, 21) . А как страшно в рассуждении того, что, по-видимому, в нашей воле, пренебрегать, что брат соблазняется тем, сие показывает повеление Господа, Который вообще запрещает всякий вид соблазна и говорит: «Смотрите, не презирайте ни одного из малых сих; ибо говорю вам, что Ангелы их на небесах всегда видят лице Отца Моего Небесного» (Мф. 18, 10) . Свидетельствует и апостол, в одном месте говоря: «лучше судите о том, как бы не подавать брату случая к преткновению или соблазну» (Рим. 14, 13) ; и в другом месте более пространным изложением сильнее запрещая сие непозволительное дело, когда говорит: «если кто-нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное? И от знания твоего погибнет немощный брат, за которого умер Христос» , к сему присовокупляет: «согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа. И потому, если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек, чтобы не соблазнить брата моего» (1Кор. 8, 10–13) ; и еще в другом месте, сказав: «Или один я и Варнава не имеем власти не работать?» Потом прибавляет: «но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову» (1Кор. 9, 6, 12) . Когда же доказано, сколько страшно соблазнять брата тем, что в нашей воле, что сказать о соблазняющих тем, что они делают или говорят запрещенное? И особливо, когда соблазняющий или оказывается имеющим в преизбытке ведение, или принадлежит к священной степени? Таковой обязан служить для других как бы правилом и образцом, и если пренебрег хотя малым чем из написанного или сделал что запрещенное, или не выполнил предписанного, или вообще умолчал о чем подобном, за сие одно подлежит такому суду, что, как сказано, «кровь его взыщу от руки твоей» (Иез.33, 8) .

Правила, кратко изложенные в вопросах и ответах.

Свт. Иоанн Златоуст

а иже аще соблазнит единого малых сих верующих в Мя, уне есть ему, да обесится жернов оселский на выи его, и потонет в пучине морстей

Чтобы сделать речь более убедительною, Он усиливает ее далее не только обещанием чести, но и угрозою казни. И иже аще соблазнит , продолжает Он единаго малых сих, уне есть ему, да обесится жернов осельский на выи его, и потонет в пучине морстей . Как те, говорит Он, кто почитает таковых ради Меня, получат небо и даже честь большую самого царства, так понесут жесточайшее наказание и пренебрегающие их (это означается словом - соблазнит ). Не удивляйся, что Он обиду называет соблазном: многие малодушные нередко соблазнялись тем, что их презирали и бесчестили. Таким образом, увеличивая преступление, Он представляет проистекающий из него вред. Наказание же Он изображает уже иначе, чем награды, объясняя - именно - тяжесть его вещами нам известными. Так, когда Он особенно хочет тронуть людей нечувствительных, то приводит чувственные примеры. Поэтому и здесь, желая показать то, что они подвергнутся великому наказанию, и обличить гордость тех, которые презирают таких людей, представляет чувственное наказание - мельничный жернов и потопление. Сообразно с предыдущим надлежало бы сказать: тот, кто не приемлет одного из малых сих, Меня не приемлет, - что тяжелее всякого наказания. Но так как на людей бесчувственных и грубых это страшное наказание мало бы подействовало, то Он говорит о жернове мельничном и потоплении. Не сказал, что жерновный камень повешен будет на шею его, но что лучше бы было потерпеть такое наказание, показывая этим, что несчастного ожидает другое, тягчайшее зло; если то несносно, тем более это последнее. Видишь ли, какая ужасная угроза? Сравнивая ее с известною для нас угрозою, Он представляет ее в большей ясности; а указывая на большую тягость, заставляет страшиться большего наказания, нежели каково чувственное. Видишь ли, как Он с корнем исторгает высокомерие? Как врачует недуг тщеславия? Как научает нигде не искать первенства? Как внушает домогающимся первенства везде искать последнего места?

Беседы на Евангелие от Матфея.

Свт. Иларий Пиктавийский

Вещи здесь сравниваются не просто так: такой соблазнитель должен быть потоплен в глубине морской и с жерновом и с ослиной поклажей - и так будет лучше ему. Но по общему признанию всегда полезно то, что благоприятствует. Так в чем же польза быть утопленным с мельничным жерновом на шее? Ведь смерть, столь тяжкая, подведет ближе к наказанию, так что не знаю, каким образом будет полезно испрашивать то, что из всех злосчастий самое ужасное!

Итак, возникает вопрос, как же это следует понимать? Работа жернова - работа слепоты, ибо животные на мельнице, когда их гоняют по кругу, ходят с закрытыми глазами. Далее, мы часто встречаемся с тем, что ослами называют язычников, - язычники не знают, что они делают, и в таком незнании все дела их жизни подобны труду слепых. А вот иудеям путь знания открыт законом. Они, когда соблазняли апостолов Христа, по праву заслуживали того, чтобы быть потопленными в глубине морской с мельничным жерновом на шее.

Комментарий на Евангелие от Матфея.

Прп. Максим Исповедник

а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской

Что означают слова: Лучше было бы ему, если бы мельничный жернов (букв.: ослиный жернов,) повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих ?

Малыми , я полагаю, Господь называет простодушных людей, которые по малости ума не могут различать суды Промысла. Тому, кто соблазнит таких людей, было бы лучше принадлежать к уделу язычников, которые, подобно ослу на мельнице, вовлечены только в движение мира сего, и быть брошенным в глубину морскую , то есть в смешение жизни. Это подтверждает и апостол Петр, говоря: Лучше бы им не познать пути правды, нежели, познав, вернуться назад (2 Пет. 2:21) .

Вопросы и затруднения.

Блж. Иероним Стридонский

а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня

Обрати внимание на то, что соблазняющий мал есть, ибо большие не подвергаются соблазну.

то для такого будет лучше, чтобы ему повесили движимый ослом мельничный камень на шею и потопили его во глубине моря

Хотя этот приговор может быть общим против всех тех, которые соблазняют кого-либо, однако этот приговор может быть понят в применении и к апостолам, которые своим вопросом: кто - больше в Царстве Небесном (см. Мф. 18:01), давали понять (videbantur), что они спорят между собой о достоинстве; и если бы они продолжали пребывать в этом пороке, то могли бы соблазном своим погубить тех, которых призывали к вере, если бы эти, со своей стороны, увидели, что и апостолы состязаются между собой о почестях. А слова: Будет лучше, если бы такому на шею его был повешен мельничный камень, движимый ослом , сказаны соответственно обычаю страны, по которому за величайшие преступления у древних иудеев наказанием было то, что, привязав огромный камень, потопляли человека в море. Однако такому (соблазнителю) лучше было бы, если бы он за свое преступление принял (сравнительно) легкое наказание, чем подвергся вечным мучениям, ибо Господь одного и того же не накажет [или: не будет судить] дважды (Наум. I, 9) .

Толкование на Евангелие от Матфея.

Блж. Феофилакт Болгарский

Евфимий Зигабен

Соблазном здесь называет бесчестие. Итак, говорит: подобно тому как оказывающие честь таковым, принимая их ради Меня, удостаиваются великого блаженства, – так и причиняющие им бесчестие, презирая их, понесут тяжкое наказание. Одного из малых сих , т.е. малых с виду, простых. Говорит здесь о тех, которые становятся такими, как дети. Говоря же, что лучше ему понести тяжкое наказание здесь, показывает, что в будущем веке он потерпит более тяжкое.

Толкование Евангелия от Матфея.

Лопухин А.П.

(Мк. 9:42) . У Луки 17:1-2 - сходные выражения, но в другой связи. У Мк. 9:38-41 и Лк. 9:49-50 вставлены здесь рассказы о человеке, который изгонял бесов именем Спасителя; затем речь Спасителя приводится у Матфея и Марка почти с буквальным сходством.

Сказанное в рассматриваемом стихе, очевидно, противополагается речи в предыдущем. Там говорится о принятии с любовью; здесь - о вреде, происходящем вследствие соблазна, - это последнее слово (σκανδαλίση), как и в других случаях (см. прим. к 5:29) , указывает на падение. Как в 5 ст. “если кто примет” (букв.), так и здесь “если кто соблазнит”. Но если в 5 ст. - “одно дитя”, то в 6 - “один из малых сих, верующих в Меня”. Речь, таким образом, расширяется и обобщается. Стоящее среди учеников дитя служит образом для разъяснения сложных отношений, которые бывают среди взрослых, верующих во Христа. На первый взгляд кажется, что Спаситель переходит здесь к речи почти о совершенно новом предмете, и притом - по простой ассоциации, так что стих 6 как будто имеет только внешнюю связь с тем, что сказано было раньше. Но несомненно, что он имеет с предыдущими стихами и более внутреннюю, глубокую, сокровенную связь. Эта последняя выражается, по-видимому, преимущественно словом “соблазнить” (σκανδαλίση). Если в предыдущих стихах указан был достижимый для всех и надежный путь к приобретению себе не мнимых, а действительных преимуществ в учрежденном и учреждаемом Христом Царстве Небесном, то в ст. 6 указывается на препятствия, отклоняющие от этого пути, и последствия такого рода деятельности.

Полезнее , если бы ему повесили на шею мельничный жернов и потопили в морской глубине. Тогда тело его погибло бы, но душа была бы спасена вследствие воспрепятствования ему производить соблазн.

“Мельничный жернов” - перевод неточен; в слав. точно: “жернов осельский”, т.е. большой жернов, который вертит осел; последний назывался поэтому όνος μυλικός (осел жерновный). Неточный перевод в русском сделан, по-видимому, ввиду ассимиляции Лк. 17:2 (λίθος μυλικός - камень жерновный или мельничный жернов). Здесь, конечно, имеется ввиду верхний жернов, или так называемый бегун. Потопление в море не было иудейскою казнью; но она практиковалась у греков, римлян, сирийцев и финикиян.

Толковая Библия.

а кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской.

Мк. 9, 42 А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море.

Лк. 17, 2 лучше было бы ему, если бы мельничный жернов повесили ему на шею и бросили его в море, нежели чтобы он соблазнил одного из малых сих.

Текст Лк. в указателе №111 как не имеющий параллелей;

Слова про "жернов на шею" врезаются в память. Уж очень образ яркий. Видимо, поэтому он встречается в Евангелии в разных контекстах: либо Иисус повторил метафору не раз, либо ученики вспоминали это изречение по разным случаям. У Луки, во всяком случае, оно вырвано из диалога Спасителя с учениками, вставлено в монолог, причём так, что неясно, о каких именно соблазнах идёт речь и по отношению к кому. А у Мф. и Мк. всё четко: после Фавора ученики стали выяснять, кто из них будет фаворитом. Иисус их и срезал, указав на ребёнка.

О каком соблазне тогда идёт речь? В те эпохи, когда христианство становилось государственной идеологией, "жернов на шею" сулили прежде всего тем, кто отклонялся от утверждённых царством Кесаря формулировок. Как будто ребёнок - это ученик, как будто всякий мирянин - это всего лишь чадо, ученик, который должен, открыв рот, внимать.

Иисус, конечно, говорит о совершенно другом: "соблазн" - это споры учеников о первенстве. Именно те, кто озабочен своим местом в иерархии, любят цыкать на нижестоящих: потерпите, пока мы тут разбираемся, будьте неукоснительно лояльны ко мне, а то вам Царства Божия не достанется. Грозят отлучить - и ведь отлучают! В результате люди просто шарахаются от Неба.

Выход не в том, чтобы упразднить иерархию. Она все равно возникнет там, где хотя бы двое верующих. Выход - в смирении, в детскости. Жуткое дело: верующие в Иисуса топят Иисуса, а Он это терпит. В 1954 году в итальянском городке Камольи изготовили статую Христа с поднятыми руками и затопили её. В 2004-м году статую подняли на поверхность, почистили, опять утопили. Её копия стоит в отдельном музее, а так - любители подводного плавания ею наслаждаются. Конечно, жители Камольи думают, что это великое благочестие, мол - Иисус всюду, и на горе над Рио, и на дне морском. Но всё-таки, подсознательно: Ты тут что про утопление говорил? Ну-тка, пожалуй-ка Сам. Фрейдистские фантазии, и нечего удивляться, что религиозность после этого пошла на убыль.

Жернов - милос оникос (у Мк) - большой, его крутит осел, а не человек собственной рукой. слова "в Меня" у Мф. и Мк. многими учеными считаются добавлением позднейшим. Добавление вынужденное, возможно, тем, что во многих языках глагол "верить" обязательно требует дополнения (определения) - в кого или во что. Веровать вообще можно лишь в культуре, где тысячелетиями насаждалась самая страшная замена веры - религия. Иисус говорит о "малых", продолжая предыдущую речь, где он говорил о детях, младенцах. Тут "ребенок" символ не ангела, как в современной европейской культуре, а полного ничтожества. "Гарсон!"... "Мальчишка!" Но и того, кто тебе служит, нельзя побуждать к падению (в греческом "соблазнить" - "оскандалить", "выставить на посмеяние" - я думаю, смысл именно тот, что во многих культурах смеются над упавшим, а не над толкнувшим. Вину возлагают на слабого, а не на сильного. Иисус и здесь все переворачивает, ставя с головы на ноги.

О БЕССМЫСЛЕННОСТИ ЧЛЕНОВРЕДИТЕЛЬСТВА: Мф 18.6-9

Господь одну фразу - 6 стих - уделяет судьбе соблазняющих. Он даже ничего не говорит об этой судьбе, лишь отмечает, что жернов на шею - лучше. В общем, эта судьба хуже смерти. Но в три раза больше места уделено словам о судьбе соблазняющихся. В реальной жизни все наоборот: согрешив, мы в основном озабочены осуждением тех, кто искусил нас, через кого пришел соблазн - а своей судьбой не озабочены вовсе. Между тем соблазн - не грех, он становится грехом, когда мы забываем о Боге и помним только о соблазне, подчиняясь ему. Нам могут показывать путь порока, зазывать на него - но если наш глаз не прельстится им, если наша нога не ступит на него, если наша рука не полезет за кошельком, чтобы оплатить вход на этот путь - соблазнители ничего не добьются. Так что наша вина - в три раза, в сто раз больше вины соблазняющих нас, и о нашей участи Господь говорит больше, и описывает ее страшнее.

Многие христиане выступают за буквальное понимание каждого слова Евангелия. Тем не менее, среди христиан не больше одноногих, одноруких, одноглазых чем среди прочих людей - и вовсе нет христиан, сделавших себя калеками. Самое большее - кто-нибудь отрубил несколько пальцев; но и это кажется каким-то вовсе не христианским поступком. Что же: неужели ноги наши не подтанцовывают к злачным местам, неужели наши руки не тянутся к чужому добру, неужели наши глаза неотступно устремлены только на свет и добро? неужели мы совсем-совсем не искушаемся? Конечно, нет. Но почему же тогда христиане не исполняют этой, совершенно недвусмысленно выраженной заповеди Христа, заповеди о членовредительстве?

Потому что заповедь эта дана до Его смерти на кресте. Христиане не те, кто верует в спасение учением Иисуса, а те, кто верует в спасение Смертью и Воскресением Иисуса. Нет смысла нам что-либо себе отсекать, ибо, по словам самого Спасителя, источник зла - в нашем сердце. Его надо было бы вырвать - но тогда уже некого было бы спасать. Смерть - не исцеление от искушений. Муки совести, адские муки ужаснее смерти - но самоубийство не выход из положения, но лишь углубление мучений. Выход и спасение - в смерти за нас Иисуса. Его руки и Его ноги умерли, хотя не искушали Его. Его глаза закрылись смертью, хотя не взирали ни на кого со злобой и завистью. И мы умираем с Ним - в крещении, в обряде, в таинстве, и этого достаточно. Все сделал Он, все умертвил в Себе Он, нам остается лишь верить в Него, прятаться в Нем от соблазна, возрождаться в Нем в нового человека.

Эти слова Спасителя находятся и в Евангелии от Марка. Они также предваряются рассказом о споре учеников ("кто больше"), словами о детях. Более того, одинаково заканчиваются соответствующие главы: у ев. Матфея призывом Спасителя прощать "от сердца своего брату своему", у ев. Марка призывом Спасителя: "мир имейте между собою" (Мк 9.50). Но между проповедью о соблазнах и призывом к миру с братьями помещены совершенно различные тексты: в Евангелии от Матфея притчи о заблудшей овце и о немилосердном заимодавце, в Евангелии от Марка краткая фраза об огне и о соли, которыми наше приношение Богу становится жертвой. Евангелист Матфей схожие слова о соли поместил значительно ранее, в Нагорной проповеди (5.13). И тем не менее, смысл Евангелия не изменился. В сопоставлении различных вариантов этот смысл лишь выпукляется. Более того: на одной странице Господь описывает всю духовную жизнь человека, весь путь наш к Богу. Из этого описания вырастают все аскетические тома, а кто их не читал, может прекрасно понять христианскую жизнь непосредственно из Евангелия. Эта жизнь начинается с состоянии розни и ненависти, парадоксальным образом соединенной с устремленностью к людям: мы не только завидуем им, но и подыскиваемся к ним, ищем одобрения от них, ненавидимых, обижаемся на них, не получая похвал. Эта жизнь заключается в новом устремлении - ко Христу, в искании Его любви, Его одобрения, Его жизни. Проживая в жертве Христовой мы постепенно научаемся быть жертвой, попаленной огнем, быть солью земли и огнем ее, исчезая для мира как центр ненависти и эгоизма. И заканчивается эта жизнь - в том, что в Боге мы обретаем мир и любовь, охватывающие и нас самих, и всех людей, и возводящиеся нас к источнику любви - в Троице поклоняемому Богу.

Annotation

А кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему мельничный жернов на шею и потопили его во глубине морской.

Кич Максим Анатольевич

Кич Максим Анатольевич

Кто соблазнит малых сих...

А кто соблазнит одного из малых сих,

верующих в Меня, тому лучше было бы,

если бы повесили ему мельничный жернов на шею

и потопили его во глубине морской.

Мф 18:6

Сколько ни силюсь, не могу вспомнить глаза матери. Воспоминания -- словно задача о кенингсбергских мостах в изложении Тимоти Лири: яркие островки в океане забвения: узенькие мосточки ассоциаций перекинутые между ними всё никак не желают вести куда надо.

Блик от линзы очков на щеке. Прядь волос. Белёсые пятнышки на ногте.

Мосты ведут не туда. В их анизотропной реальности почти невозможно вернуться на исходную.

Не говори ерунды,-- она проводит пальцами по строчкам на экране,-- это он. Смотри, твой отец говорил именно так!

Конечно, ты же отдала им пароли. Они скормили всю его переписку нейросети, та построила матрицу ассоциаций... Но это не он, просто, не он. Представь себе, что где-то там сидит человек, который всю жизнь тренировался имитировать папу...

Если ты чего-то не понимаешь, то давай-ка, лучше помолчишь.

Лампочка светит обманчиво тёплым светом. Блик от линзы на щеке.

Куда уходит свет, когда лампочка гаснет?

Куда уходит человек, когда его машину выносит навстречу беспилотному большегрузу?

Отец стал островами и мостами. В наших воспоминаниях и -- где-то в цифровом облаке очередного коммерческого психокульта.

Ирония заключается в том, что мы не помним его так хорошо, как его помнит машина. И она притворяется мертвецом, и списывает деньги со счёта за каждый шаг в зыбком мире мостов над забвением.

Впрочем, насмешка судьбы крылась даже не в этом.

Блик на щеке. Фарфоровый снегирь у монитора. Лошадиная голова над стилизованной волной на логотипе.

Вода и лошадь.

Одной рукой я натягивал куртку, второй -- набирал номер.

За дверью промозглой кляксой расползался вечер во влажно чернеющей зиме без снега. Графит неба над антрацитовым асфальтом -- непроглядный в подслеповатом свете фонарей. Плазмидный призрак буквы "М" над вестибюлем метро.

Подземка. Одна из новых станций в вездесущем стиле, с чьей-то лёгкой руки поименованном "царьт-деко": огромный золотой солнечный лик, бесстрастно всматривающийся в прекрасное далёко, обнажённое дитя верхом на коне, с красным полотном, зажатым в пухлой ручке, и море подсолнухов, пронизанное лучами солнца, уходящее во тьму туннелей.

Инверсные острова и мосты. Поезд несётся сквозь всё, что легло в землю.

Дим-Димыч ждал у себя дома. Пустые бутылки подсказывали мне, что разгон он начал задолго до моего звонка. Лицо его, серое, с провалившимися бесцветными глазами, составляло поденный табель алкогольных будней.

Валяй,-- сказал он, разливая пиво по бокалам.

Я потянулся за сигаретами.

-- "Эквиску" помнишь?-- спросил я, силясь извлечь пламя из причудливой бензиновой зажигалки.

А то,-- он протянул мою дозу,-- как думаешь, она работает?

Я выдохнул дым ему в лицо.

Ещё как. Мать уже неделю общается с отцом.

Погоди, он же...

Именно. Какая-то ушлая скотина подсунула ей бота-говоруна, натасканного на папиной переписке.

А почему ты решил, что это "Эквиска"?

Лошадь и вода на логотипе. Контора, которая предлагает пообщаться с мёртвыми. Думаешь, это совпадение?

Дим-Димыч почесал щетину на подбородке. Прилипшим ещё в юности, давно уже бессмысленным движением размял между пальцами сигарету. Закурил.

Что делать будем?

А что мы в принципе можем сделать? "Эквиска" выжмет всё, что может на этой итерации, и пойдёт дальше.

Да, я-же-программист, я должен вытащить кролика из шляпы и причинить всем добра. Но, Саня, я ничего сделать не могу. Она теперь сама по себе.

Я вкрутил окурок в пепельницу, достал новую сигарету и подошёл к окну. Угол новостройки аккурат под квартирой Дим-Димыча украшал возомнивший себя горгульей алконост. Дальше, за пустырём, в густом красноватом мареве служебной подсветки, нарастал на стальной каркас очередной небоскрёб -- город стремительно залечивал раны последних десятилетий.

То странное чувство, когда ты занимался чем-то не тем,-- пробормотал я.

Моё отражение насупленно смотрело на меня; на месте глаз вспыхивали и гасли в унисон сигаретному огоньку заградительные огни антенной мачты.

Потом мы ещё долго сидели, пили, и говорили о чём-то другом, не смея вернуться к причине моего визита.

Наконец, уже в прихожей, стоя на пороге я попросил его:

Позвони.

И, затем, я ушёл. В узкий промежуток воздуха между графитовой твердью неба, и антрацитовым блеском земли. Я шёл пешком, и мне всё казалось, что этот неширокий зазор становится с каждым шагом всё уже и уже.

На следующий день я проснулся от предсмертного вопля дисковой пилы, сменившегося спустя несколько минут стуком отбойного молотка. Когда я, наконец, подошёл к окну, то от граффити на фасаде соседнего здания осталась лишь нижняя половина: прикованные к столбу обнажённые мужчина и женщина и чьи-то волосатые ноги. Остаток хулиганского барельефа уже лежал на земле в слабо опознаваемых фрагментах.

Коммунальные службы, должно быть, прокляли тот день, когда уличное искусство перешло с аэрозолей на рельефную печать полимерами с включением арамидных нитей.

Я взял в руки телефонную трубку и замер в нерешительности. Мосты, провешенные в моей памяти, опять вели меня не туда.

Ольга. Рыжая оторва с докторской степенью, защищённой по какой-то зубодробительной смеси лингвистики, нейропсихологии, меметической вирусологии и сетевого фольклора тех времён, когда не надо было уточнять, о какой нацсети идёт речь.

Будучи с ней единственными гуманитариями на проекте, мы изобретали заново структурную мифологию и спорили до хрипоты под доской, где полузатёртые наброски базы данных перетекали в разлапистые деревья одолженной у Леви-Стросса нотации. Потом, уже охрипшими голосами ругались с Дим-Димычем о том, что может и что не может воплотиться в коде, а сойдясь на чём-то общем, упирались в Лёху, который на пальцах объяснял нам, что железа, которое потянет все наши чаяния не существует в природе и, в ближайшее время, вряд ли появится...

Оля, привет, это я, Сашка.

Правда. Работает.

Сможешь через час в парк прийти? Как его... ну я в нём ещё иеговистов гоняла... ну помнишь, да?